Трехметровый Екатеринбург
Трехметровую картину с видом на дом Севастьянова нарисовал художник Сергей Кияница. Его пейзажи называют мечтами об идеальном Екатеринбурге.
Пейзаж, написанный ритмическими мазками, переносит зрителя в тёплый летний вечер на Плотинке. Художник Сергей Кияница написал масштабную картину. В центре композиции - дом Севастьянова. Трёхметровое полотно пришлось разделить на две половины: на одном холсте вся панорама не уместилась. Пейзаж охватывает и проспект Ленина с вечерними фонарями, и вид на Исеть.
- Я не стремлюсь к абсолютной идентичности с реальностью. Я опираюсь на реальность, но позволяю себе творческую свободу. Это художественный вымысел. Беседка, например, она лучше будет по композиции смотреться левее или правее, чем на самом деле. Это не фотография. У живописи нет задачи скопировать реальность, - пояснил художник Сергей Кияница.
Сергей Кияница в своей технике совмещает атмосферу импрессионизма и добавляет экспрессии густым, местами вздымающимся над холстом, слоем красок. На сложную работу с множеством слоёв ушло 170 часов. И это уже четвёртый масштабный пейзаж в арсенале Сергея.
Самую крупную работу художник посвятил новогоднему пейзажу города. Холст более пяти метров. Самый первый пейзаж - дождливый проспект Ленина прославил Сергея. У художника академическое образование, но бунтарский дух. Пейзажистом Сергей себя не считает. Ему ближе авангард и концептуальная живопись.
- Допустим, эта работа называется "Душевный". Это мужчина. Первый взгляд - опасный, брутальный, жесткий. В руке у него нож. Зрителю станет любопытно, что за дверкой. Душа зрителя тянет дверку и видит, что в душе у него цветут цветы, - добавил художник.
Сейчас Сергей работает над серией "НОС", которая расшифровывается как "Нравственность. Осознанность. Свобода". Концептуальные полотна художник готовит к персональной выставке. Ещё один холст из этой серии - "Культ тела". Обнажённая девушка с просверленными глазами - это сарказм по отношению к "нарциссам" в социальных сетях. Некоторые работы художник показать ещё не готов, потому что не уверен, есть ли чувство юмора у власть имущих героев полотен.